Встреча петербургских ЛГБТ-активистов со Стивеном Фраем в марте этого года. Фото из архивов ЛГБТ-организации «Выход»
Дарья, 20 лет. Иркутская область
Я знаю того, кого убила гомофобия. Это мой друг Андрей. Мы с ним познакомились, когда нам было лет по девять. Сколько его знала — он был застенчивый, добрый, милый мальчик, правда, закрытый. В четырнадцать лет я ему призналась, что мне нравятся не только парни, но и девушки. Он, в свою очередь, доверился мне и рассказал, что его всегда привлекали только парни… В школе никто ничего не знал. Но Андрея все равно дразнили: он был скромным, мало с кем общался и не встречался с девочками. В десятом классе один из одноклассников решил подшутить. Создал страничку в соцсети от имени, скажем, Алексея. Писал знакомым и начинал «приставать»: мол, он гей и ищет свою любовь. Следил за реакцией и веселился. И вот он решил написать Андрею. Мой друг не сразу, но все-таки ответил взаимностью. На следующий день об этом узнала вся школа.
Андрей перестал ходить на учебу, его не было недели три. Потом он появился. Одноклассники молчали, улыбались — и все. После уроков они позвали Андрея покурить за гаражи. Не знаю, заставили или он сам пошел. Там они его избили. Сильно. Мы с одноклассницей ходили курить за эти гаражи и там нашли Андрея. Вызвали скорую. Его увезли. Тяжелое сотрясение мозга, переломы нескольких ребер, гематомы по всему телу. Нас первое время к Андрею в палату даже не пускали, только родственников. Где-то через неделю разрешили. Я ходила к нему каждый день. Мне было так его жалко.
Примерно через месяц Андрея выписали. Он сказал, что родители перевели его в другую школу. Пообещал: увидимся вечером. Когда я пришла к нему, мама Андрея открыла мне дверь вся в слезах и сказала, что он утром спрыгнул с 14-этажного дома.
Ксения, 14 лет
Не хочу слышать восклицания, что я еще не нашла своего парня, что это по дурости, по молодости, что это из-за того, что меня не любили мальчики из-за фигуры. Я хочу любить и больше не бояться. Я, как и многие, так же понимала, что нет во мне этой заложенной «правильности», а в прошлом году полюбила и поняла, что только такие чувства мне близки. Я им этого не говорю, может, где-то глубоко в душе думаю, что меня и правда «переклинит», и мне больше не будут нравиться девушки. Просто я БОЮСЬ. Боюсь не найти поддержки в будущем, боюсь остаться одна, наедине с влечением к своему полу. Пока я не наткнулась на сообщество детей-404, я не думала, что нас так много. То, что нам меньше 18 лет, не значит, что мы не понимаем жизни, что мы глупы и неумелы. У нас есть свои чувства, свои мысли, мы можем принимать решения.
О.К., 15 лет
Гомофобия тянет нашу страну вниз. Я часто сталкиваюсь с ней. Без наездов сверстников не обходится ни один день в школе. Обычно это просто какие-то грубые слова, брошенные в спину, но иногда доходило и до избиений.
Очень жаль, что гомофобия исходит еще и от взрослых. Как-то у нас с учительницей был разговор о моем внешнем виде, и от нее я услышал: «Ты представь, что с тобой в армии делать будут, тебя там перевоспитают». Я сказал, что в армию не собираюсь и что ничего со мной не сделают… Своими действиями учитель показывает детям, что гомофобия — это норма, что можно унижать и оскорблять человека, если он отличается от тебя. Хорошо, что мои родители хорошо ко мне относятся. Они не знают о моей ориентации, но я думаю, что по мне все видно.
Я считаю, что государство лучше забудет про детей-сирот, живущих на улице, чем про нас — «больных» людей, которые в их помощи не нуждаются. Мы тоже хотим жить, а не прогибаться под рамки «здоровых».
Запретив пропаганду ЛГБТ, государство не добьется того, чтобы нас стало меньше! Как вы не можете понять, что это гены, а не воспитание! Мне не стыдно за себя, мне стыдно за наше дремучее правительство, погрязшее в ханжестве и лицемерии, и гомофобное общество.
Влад, 17 лет. Самара
Всю жизнь мне нравились парни. Внутренне отрицал и не принимал даже мысли, что я гей. В пять лет лез целоваться к мальчику из детского садика, но это увидела моя мать и отругала меня.
Стал осознавать, кто и что мне нравится, лет в двенадцать. Смотрел гей-порно, но геем себя вовсе не считал. Страдал от одиночества и пытался искать себе девушку, как все. Но в то же время понимал, что девушки меня нисколько не возбуждают. В пятнадцать предложил одной девушке встречаться, но мы разругались через день. Депрессия за депрессией. <...>
За две недели до 16-летия я принял себя таким, какой я есть. Я впервые мысленно назвал себя геем. И мне не было стыдно или страшно, я не испытывал отвращения к себе. Как будто гора с плеч свалилась. А через два месяца я пошел на свидание с парнем и впервые влюбился. Два месяца счастья пролетели незаметно. А потом декабрьским утром меня разбудили родители и повели на кухню на важный разговор. Пока я спал, пришло смс от парня с пожеланием доброго утра. Родители давно интересовались: «Кто это тебе все время пишет?». Поинтересовались они и в этот раз, прочитав всю нашу с ним переписку. Первым вопросом был: «Кого ты любишь?». Вторым: «А ты о нас подумал? Что про нас скажут, если узнают?». Что бы я ни говорил в тот день и во все последующие — все принималось в штыки и обращалось против меня. В одной из смс мой парень написал свой адрес. Родители не обошли это вниманием и заявили, что поедут к нему и расскажут все его родителям. Мать показушно плакала. Отец показушно зачитывал вслух «понравившиеся» сообщения. А я сказал, что если они поедут к нему, то дома меня больше не увидят. Подействовало. Но видеться я с ним больше не мог. Что дальше? Дальше депрессия, растянувшаяся на год, бессмысленные разговоры с родителями, бесплодные попытки начать нормальный диалог. Парню написал, что мы, скорее всего, увидимся очень нескоро и что ему стоит найти себе кого-то. <...>
История не очень печальная и совсем не трагичная. Я понимаю: то, что произошло в моей жизни, — мелочь по сравнению с тем, что происходит в жизнях многих других. Что бы я хотел сказать им? Да ничего особенного: завтра будет лучше, чем вчера. Не отчаивайтесь и не сдавайтесь. Не бойтесь быть теми, кто вы есть. Всегда будут те, кто вас поймет, кто подаст вам руку, кто вас полюбит.
Анонимный рассказ девушки
Через месяц мне стукнет 15 лет. Я би. Биологически я девушка, морально скорее парень. В общем, как говорится, «не в том теле». Я люблю такого же человека — девушку, ощущающую себя мужчиной. Мы даже шутим, что на самом деле мы — геи.
Родители ничего не знают. А если бы узнали, то вряд ли бы одобрили подобное «аморальное поведение» (так моя мама называет все, относящееся к ЛГБТ). Я боюсь признаться, что я не такая. Боюсь сказать: «Пожалуйста, хватит считать меня слабым полом». Мне страшно сказать родственникам, что я люблю девушку, это ведь «неправильно». Неприятно думать о том, что будут говорить мои гомофобные одноклассники, когда узнают правду. Я ведь отличница. Тяну победами в олимпиадах почти весь класс. Я и так ношу кличку «ботаник». Думаю, еще одного обидного прозвища я не вынесу. Так что очень хочется, чтобы люди поняли: мы такие же, как они. Ничем не отличаемся. Просто знаем, что любовь не ведает границ.
Дети-404. Несуществующие. Общество либо считает нас фриками с психическими отклонениями, либо просто не хочет признавать, что мы существуем. Но мы есть. И мы просто хотим спокойно жить. Разве это так трудно устроить?..
Я. Т., 50 лет
Дорогие дети-404! Мне 50 лет, я гожусь вам в мамы.
У меня три дочери, и хотя я сама всегда любила только мужчин, я никогда не скрывала от них, что кто-то может любить людей одного с ними пола. Это не плохо, это не смешно, это не грустно, говорила я им, это просто так, и все. Говорила я это, отвечая на иногда задаваемые мне вопросы. Я не скрывала от них и того, что пара наших друзей-мужчин — именно пара, а не просто хорошие друзья, как считали все вокруг.
— Ну и что? — говорила я. — Любить человека того же пола все равно лучше, чем вообще никого не любить!
— Тебе легко рассуждать! — упрекали меня ровесники. — А вот если бы твоя собственная дочь или сын?..
Я верила, что мне будет все равно, с кем счастлив мой ребенок, хотя все думали, что это пустые слова. И вот недавно я узнала, что моя старшая дочь рассталась с мужем и что теперь у нее подруга. Вернее, любимая.
И я рада за них обеих. Я не знаю пока, как сложится жизнь у других моих дочерей, но я в любом случае поддержу их выбор. Главное, чтобы они полюбили достойного человека и были счастливы.
Мне очень жаль, что немногие люди моего поколения разделяют мои взгляды. Это мы, взрослые, виноваты в том, какая атмосфера нетерпимости сложилась в нашем обществе. Это из-за нас вам так трудно. Вы не виноваты в том, что вы такие, какие есть.
